Фильмы – это собрание безжизненных картинок,
подвергшихся искусственному оплодотворению.
Зрители – это тихие вампиры.
Кино – самый тоталитарный вид искусства. Вся энергия и чувственность сосредотачивается в черепе, мозговая эрекция, череп, разбухший от прилива крови. Калигула хотел, чтобы у всех его подданных была одна шея, и он мог обезглавить одним ударом всё королевство. Кино осуществило его желание. Тело живёт только ради глаз; оно становится сухим стеблем, который поддерживает два нежных ненасытных драгоценных камня.
Фильм дарует поддельное бессмертие.
Каждый фильм зависит от всех остальных и подводит вас к ним. Кино было новинкой, научной игрушкой до тех пор, пока не накопилось достаточно фильмов, чтобы появился особый прерывистый мир, мощная и безграничная мифология, в которую можно погрузиться в любой момент.
Фильмы создают иллюзию безвременья – благодаря своему регулярному, безостановочному появлению.
Привлекательность кино объясняется страхом смерти.
Современный Восток производит наибольшее количество фильмов.
Кино – это новая форма древнего восточного искусства – театр теней.
Даже обычный восточный театр – его имитация. Придуманные в Индии или Китае, такие представления были частью религиозного ритуала, сопутствующего кремации мёртвых.
Некоторые люди утверждают, что кино принадлежит женщинам. Это неправда. Кино создано мужчинами для утешения мужчин.
Театр теней изначально был ориентирован на мужскую аудиторию.
Мужчины могли наблюдать за этими пьесами сновидений, находясь по любую сторону экрана. Позднее женщинам разрешили при этом присутствовать, но им было позволено смотреть лишь на тени актёров.
В 1832 году Гропиус поразил весь Париж своей Плеорамой. Публика превращалась в команду корабля, участвующего в битве. Огонь, крики, моряки, смерть на морском дне.
Роберт Бэйкер, художник из Эдинбурга, находясь в тюрьме за долги, был поражён одним световым эффектом. Однажды свет, падавший сквозь решётку тюремного окна, прошёл через письмо, которое он читал – так Бэйкер изобрёл первую Панораму, вогнутое, просвечивающее изображение города.
Это изобретение вскоре уступило место Диораме, в которой путём перемещения объёмных предметов создавалась иллюзия движения. Позднее появился звук и невиданные ранее световые эффекты. Дагерровская Диорама Лондона до сих пор стоит в Риджентс-парке – одна из немногих, сохранившихся до наших дней. Так как представления нуждались в искусственном свете ламп или газовых горелок, они почти всегда заканчивались пожаром.
Фантасмагория, волшебный фонарь, нематериальные зрелища. Они вызывают настоящие чувства посредством шума, использования благовоний, света, воды. Возможно, наступит время, когда мы будем ходить в Театр Погоды, чтобы вызвать в памяти ощущения дождя.
Кино эволюционирует в двух направлениях.
Первое – это зрелище. Фантасмагория, цель которой – создать абсолютно правдоподобный суррогат всех ощущений.
Второе – это подглядывающее, «пип-шоу», эротическое наблюдение без всякого вмешательства в происходящее. Замочная скважина или окошко для подсматривания, глядя в которые, не думаешь ни о цвете, ни о звуке, ни о декорациях.
Кино не связано ни с живописью, ни с литературой, ни с театром. Оно по сути своей ближе к популярным развлечениям: комиксам, шахматам, игральным и гадальным картам, журналам и татуировкам.
Кино развилось не из живописи, литературы, скульптуры или театральных представлений, а из древней традиции шаманства. Это современный этап в эволюции теней, восторг перед движущимися картинками, вера в волшебство. Его происхождение связано со жрецами и колдовством, общение с призраками. В самом начале, используя зеркало и огонь, люди вызывали всё тёмное и тайное из глубины своего сознания. Во время этих сеансов тени были духами, отвращающими от людей зло.
Зритель – это умирающее животное.
Призывай, утешай, прогоняй Мертвецов. По ночам.
Шаман чревовещает, жестикулирует, используя различные предметы и совершая невероятные движения, он рассказывает, куда «идёт», и остальные следуют за ним.
Во время сеанса шаман ведёт за собой. Смятение чувств, сознательно вызываемое наркотиками, заклинаниями, танцами, вводит шамана в транс. Изменённый голос, конвульсивные движения. Он ведёт себя, как сумасшедший. Эти профессиональные сумасшедшие, которых тщательно подбирали исходя из их психопатических наклонностей, некогда были весьма почитаемы. Они служили проводниками человека в мир духов. Их духовные странствия были основой религиозной жизни племени.
Цель сеанса: излечить болезнь. Люди, потрясённые историческими событиями или страдающие от тяжёлых условий жизни, могут впасть в отчаяние. Они ищут освобождения от судьбы, смерти, страха. Ищут одержимости, ждут прихода богов и духов, которые прогонят демонов, захвативших источник жизни. Исцеление приносит экстаз. Излечи болезнь или предотврати её, возроди к жизни больного, верни украденную душу.
Неправда, что зритель – обязательное условие существования искусства. Фильм продолжается и без посторонних глаз. Это зритель не может без него обойтись. Фильм подтверждает его существование.
Хэппенинг: процедура, когда в комнату, полную людей, через вентиляционное отверстие запускают эфир. Газ становится актёром. Его агент, или инъектор – шоумен, организующий представление. Люди считают себя публикой, а, на самом деле, они играют друг для друга, в то время как газ читает собственные стихи, используя для этого человеческое тело. Это действие находится на грани оргии и Игры с её бесконечными вариациями.
Цель хэппенинга – вылечить скуку, раскрыть глаза, вновь ощутить детские связи стечением жизни. А его глубинная, сокровенная цель – очистить восприятие. Хэппенинг воздействует на все чувства, на организм в целом, в отличие от традиционных видов искусства, которые ориентированны на ограниченные способы восприятия.
Все виды мультимедиа – это неизбежно печальные комедии. Они – что-то вроде занимательной групповой терапии, жалкое спаривание актёров и наблюдателей, взаимная мастурбация. Очевидно, актёрам нужна публика, а зрители – зрители нашли бы источник такого же лёгкого возбуждения в шоу уродцев или на Ярмарке Развлечений, а ещё полнее было бы удовольствие, полученное в мексиканском борделе.
Новички, мы наблюдаем за движением тутовых шелкопрядов, которые возбуждаются, чувствуя мокрые листья, и вьют влажные гнёзда из волос и кожи.
Это модель нашего мира, в основе которого – жидкость, мира,
растворяющего кость и плавящего костный мозг,
открывающего поры широко, как окна.
Древние всегда воспринимали «чужака» как величайшую опасность.
Превращение. Объект отделён от имени, лишён привычек и связей. Он становится просто вещью, вещью в себе, вещью как таковой. Когда этот распад до состояния чистого существования произошёл, объект может стать чем угодно.
Он говорит: «Сначала я вижу множество вещей, и они танцуют… затем всё постепенно соединяется».
Ясный взгляд и камера дают нам объекты как они есть, здесь и сейчас. Не искажённые «видением».
Когда нет ещё никаких объектов.
Первые создатели кино, как алхимики, окружали свою деятельность тайной для того, чтобы скрыть новое искусство от зрителей-дилетантов.
Раздели, очистили, соединили вновь. Это формула Ars Magna и его наследника, кино.
Камера – это андрогинная машина, вид механического гермафродита.
В своей реторте алхимик повторяет работу Природы.
Некоторые отстаивают узкий взгляд на алхимию, называя её «Матерью Химии», и считают её истинной целью превращение металлов. Но это лишь внешняя сторона. Алхимия – эротическая наука, присутствующая в самых глубинных аспектах реальности, и цель её – очистить и изменить всё сущее. Но это не значит, что она отрицает материальные действия. Посвящённый выполняет как мистическую, так и физическую работу.
Алхимики выявляют связь между сексуальной активностью человека и сотворением мира, ростом растений, образованием минералов.
Соединение дождя и земли они видят в эротическом свете, как совокупление. И это относится ко всем естественным процессам в природе. Ибо они могут представить любовные связи химических веществ и звёзд, роман камней или плодородие огня.
Странные, плодотворные связи алхимики ощущали и между разнородными объектами. Между людьми и планетами, растениями и жестами, словами и погодой. Эти волнующие связи: плач младенца и прикосновение шёлка; завиток ушной раковины и появление собак во дворе; голова женщины, клонящаяся во сне, и утренняя пляска каннибалов; вот сочетания, которые выходят за рамки любого бесплодного искусственного монтажа. Эти сопоставления предметов, звуков, действий, цветов, оружия, ран и ароматов блестящи, неслыханны, невероятны.
Фильм – ничто, если он не освещает эту цепочку бытия, в которой игла, вонзённая в плоть, вызывает взрывы в иностранной столице.
Кино возвращает нас к анимизму, религии сущего, которая обожествляет каждую вещь и видит богов во всех живых и неживых сущностях.
Кино, наследник алхимии, самая современная эротическая наука.
Окружите Императора Тела.
Танцовщики Бали Бали
Не разрушат моего храма.
Исследователи
Всасывают глаза в голову.
Страдание здорового тела
тайное в своём течении
контролирует свое течение.
Борцы
одной весовой категории танцуют
и музыка, мимесис, тело.
Пловцы
развлекают эмбрион
сладкий опасный удар поток.
Боги. Мы ничего не знаем о происходящих вокруг событиях и не контролируем их. Наши жизни проживаются за нас. Всё, что мы можем – это попытаться поработить других. Но постепенно развиваются особые виды восприятия. В сознании некоторых начинает формироваться идея «Богов». Надо собирать их в тайные группы «воспринимающих», чтобы они бродили по лабиринту во время своей загадочной ночной жизни. У Богов есть потайные входы, и они маскируются. Но их выдают мелочи. Слишком яркий блеск в глазах. Неверный жест. Слишком пристальный и любопытный взгляд.
Боги успокаивают нас образами. Они дают нам книги, концерты,
картинные галереи, представления, кинотеатры. Особенно кинотеатры.
При помощи искусства они смущают и ослепляют нас, порабощая.
Искусство украшает стены нашей тюрьмы, заставляет нас молчать,
отвлекая и делая равнодушными.
Скучающие львы расположились на влажном песке.
Вселенная стоит на коленях в болоте,
с любопытством разглядывая
свои гниющие раны
в зеркале человеческого сознания.
Отстранённое и населённое людьми зеркало равнодушно
впитывает всё, что в него попадает
и удерживает его интерес.
Дверь ведёт на другую сторону
Шаг – и душа освобождается.
Поверни зеркало к стене
в доме, где только что умер человек.