Для того чтобы познать суть необъятного, мне нужна всего одна вечность.
Именно в школе чань буддизм китайской разновидности раскрылся в полной мере. Основной религиозной практики чань является ежедневная медитация. Школой не признаётся теоретические основы буддизма и его ритуалы, она ограничивается редким обращением к Священным писаниям, отрицает традиции и даже отвергает Будду, но не из принципа, а потому, что ставит перед собой цель достичь просветления наиболее кратким путём, даже если это принимает довольно грубые формы.
Как реакция на придворный буддизм, богатство монастырей и благоприятствующие условия для приверженцев школы «Чистой земли», чань представляет собой возврат к простоте и бедности, к собиранию милостыни, к жизни не по теории – всё это напоминает ранний буддизм. Но в истинно махаянической школе чань сразу же стала развиваться идея Просветления. Школа чань признаёт только Просветление и проповедует только его, ничего другое не принимается во внимание. Путь к Просветлению видится простым: достаточно порыва, интуиции, сальто-мортале на острие ножа, достаточно одного толчка, и перекладина будет преодолена!
Именно учитель подталкивает ученика на это последнее движение, именно учителю отводится главная роль – всё остальное является вспомогательным.
Придавая большое значение интуитивности и внезапности Просветления, самая развитая среди махаянических школ, чань сближается в этом с ранним буддизмом. И хотя учение Дао с его добродетелями ей не чуждо, оно не опровергает вышесказанного: и здесь, и там спонтанность самораскрытия истинной природы человека считается самым эффективным средством.
Школа чань, отринув традиционные условности и отчасти непререкаемый авторитет сутры, заложила в основу своего метода обучения определяющую роль учителя и передачу истины «от сердца к сердцу» – син, («сердце» или «разум»). Хотя слово в данном случае не столь значимо, так как оно не в состоянии передать всю глубину учения.
Маринетт Брюно,
См. Буддизм, idem
Как реакция на придворный буддизм, богатство монастырей и благоприятствующие условия для приверженцев школы «Чистой земли», чань представляет собой возврат к простоте и бедности, к собиранию милостыни, к жизни не по теории – всё это напоминает ранний буддизм. Но в истинно махаянической школе чань сразу же стала развиваться идея Просветления. Школа чань признаёт только Просветление и проповедует только его, ничего другое не принимается во внимание. Путь к Просветлению видится простым: достаточно порыва, интуиции, сальто-мортале на острие ножа, достаточно одного толчка, и перекладина будет преодолена!
Именно учитель подталкивает ученика на это последнее движение, именно учителю отводится главная роль – всё остальное является вспомогательным.
Придавая большое значение интуитивности и внезапности Просветления, самая развитая среди махаянических школ, чань сближается в этом с ранним буддизмом. И хотя учение Дао с его добродетелями ей не чуждо, оно не опровергает вышесказанного: и здесь, и там спонтанность самораскрытия истинной природы человека считается самым эффективным средством.
Школа чань, отринув традиционные условности и отчасти непререкаемый авторитет сутры, заложила в основу своего метода обучения определяющую роль учителя и передачу истины «от сердца к сердцу» – син, («сердце» или «разум»). Хотя слово в данном случае не столь значимо, так как оно не в состоянии передать всю глубину учения.
Маринетт Брюно,
См. Буддизм, idem
">
